К началу XX века русская армия перевооружилась на винтовку образца 1891 года – калибром 7,62 мм, с питанием из серединного магазина. Для того времени это было вполне современное оружие, по характеристикам вполне соответствующее основным боевым винтовкам других стран.
Однако бдительно следящие за оружейной модой офицеры ГАУ не могли не отметить, что еще в конце XIX века некоторые разработчики шагнули дальше. Итальянцы в том же 1891 году приняли на вооружение патрон 6,5×52 мм Mannlicher-Carcano. Через несколько лет Швеция с Норвегией добавили к списку 6,5×55 мм Swedish Mauser. Румыны и греки также перешли на "манлихеры" калибра 6,5 мм. И, наконец, дальневосточные соседи Российской Империи – японцы – сделали для своей новой винтовки патрон 6,5×50 SR.
6,5 мм Mannlicher-Carcano
Преимущества патронов уменьшенного калибра уже в тот момент были достаточно очевидны. Лучшая баллистика даже для тупоконечных пуль тех времен, снижение веса носимого боекомплекта, лучшая приспособленность к автоматическому оружию. Однако были также и поводы для сомнений: обладают ли пули калибра 6,5 мм достаточной убойностью?
Богатый материал для ответа на этот вопрос дала русско-японская война. Владимир Григорьевич Фёдоров тогда еще молодой офицер, сотрудник Артиллерийского Комитета ГАУ, занялся изучением статей врачей о характере ранений в ходе этого конфликта. Задача была интересна еще и тем, что японцы использовали не только новые 6,5 мм винтовки, но и более старые 8 мм системы Мурата.
Первоначальный просмотр статей вроде бы подтверждал опасения противников малого калибра – большинство врачей едва ли не с восторгом писали о "гуманной японской пуле".
"Разрушительная сила малокалиберных пуль оказалась значительно меньше, нежели это наблюдалось прежде". "Только теперь я убедился, что японская двухлинейка заслуживает названия "гуманного" оружия". "Некоторые офицеры при ранении ног, живота, груди, шеи и т.д. могли спокойно командовать, пока не получали второй раны. Огнестрельные легочные раны дают удивительно легкие течения; входные и выходные отверстия заклеивают пластырем, и раненые, обыкновенно пешком, отправляются дальше; кроме пластыря и покоя -- тут и делать нечего.."
Казалось, эти сообщения как раз подтверждают проблемы убойности малого калибра.
6,5x50 SR
Но, как отметил Федоров, большинство врачей сравнивали действие японских пуль не с аналогичными современными пулями, а со своим личным опытом русско-турецкой войны 1870-х годов, где основным используемым боеприпасом еще являлись патроны более крупного калибра, к тому же, за счет отсутствия цельнометаллической оболочки куда более склонные к деформации при попадании цель. Там же, где проводилось cравнение между 6,5 мм пулями "арисак" и 8 мм "муратами", особой разницы в действии не отмечалось. Более того, большинство отзывов о "гуманности" японских пуль относилось к ранениям, полученным с большой и средних дистанций, а вот ближе ситуация резко менялась.
"Действие этих пуль на близких расстояниях разрывающее и прямо ужасное: при деформации и кувыркании они наносят не менее тяжкие повреждения, как и пули необолочечные". "Вследствие того, что наиболее существенным условием разрывного действия является скорость и что последняя на очень близких дистанциях чрезвычайно велика для 6,5 мм пуль, эти снаряды могут разрушать некрупные тела, например, череп в сильнейшей степени, чем 8 мм пули".
В 1911 году согласно постановлению оружейного отдела АК ГАУ была создана особая подкомиссия по выяснению убойной способности новых пуль. Стрельба велась как по тушам лошадей, так и по человеческим телам, а также по различным преградам – доскам, кирпичным стенкам и так далее. В испытаниях участвовали специально изготовленные опытные пули калибра 6, 6,5 и 7 мм, при этом изготовление пуль и новых стволов для пулеметов затянулась на год. В итоге после многочисленных опытов, комиссия все же "забраковала" 6-мм пули, сочтя их действие на дистанции 2700 шагов недостаточным. Зато калибру 6,5 мм был дан зеленый свет – комиссия пришла к заключению, что: "можно окончательно установить достаточную убойность как 6,5 мм, так и 7 мм калибров, причем резкой разницы между этими калибрами установлено не было".
Между тем, проводившиеся примерно в то же время испытания новых самозарядных и автоматических винтовок (и русских конструкторов, и представляемых иностранными разработчиками) достаточно ясно показали, что для автоматического оружия "трехлинейный" патрон не самый удачный. Главной претензией к нему являлось наличие закраины.
"Гильза имеет закраину, что отражается на величине диаметра затвора и ствольной коробки, а также всей укупорки: картонных пачек, цинковых коробок, деревянных ящиков. Закраина служит главной причиной задержек в правильной подаче патронов, в особенности в случае принятия более компактных и простых по своей конструкции магазинов с двухрядным расположением патронов".
Поэтому Федоров, приступая к следующему этапу проектирования автоматической винтовки своей конструкции, занялся созданием не просто винтовки, а комплекса "оружие-патрон".
Одной из проблемных моментов стал порох. Федоров прекрасно понимал, что лучше всего новый патрон калибра 6,5 мм мог бы реализовать себя с большей начальной скоростью. При попытке достичь увеличения скорости он даже предлагал использовать "особые стволы наподобие охотничьих чоков", то есть имеющие дульное сужение. Дальнейшие развитие этой идеи могло бы привести к появлению конических стволов для сверхскоростных пуль, как это произошло позднее. Кроме того Федоров разработал для своего патрона не только стандартные, но и бронебойные пули, с сердечниками из вольфрамового сплава.
Итогом всех этих работ стала появившаяся в 1913 году автоматическая винтовка Федорова под патрон 6,5х57 мм его же разработки. На испытаниях при нормальных условиях при настреле в 3200 патронов было получено 1,18% задержек, что на тот момент считалось хорошим результатом. Дальнейшие испытания должны были состояться после изготовления опытной партии винтовок и заказанных 200 000 патронов с улучшенной баллистикой. Но… начавшаяся летом 1914 года война перечеркнула все планы – опытные работы на заводах были остановлены. Продолжить доводить свое оружие Федоров смог через несколько лет уже и под японский боеприпас.
