Давным-давно, еще в позапрошлом веке, в американской армии служили два офицера, между которыми пробежала даже не черная кошка, а большой черный тигр. Одного из этих офицеров звали Айзек Льюис, а второго – Уильям Крозье. По некоторым сведениям, впервые они не сошлись во мнениях еще во время учебы в Вест-Пойнте (военной академии США), поэтому история их дальнейших отношений сильно напоминала часть сюжета мультфильмов «Корпорация монстров». В 1888 году молодой лейтенант Льюис получил патент на дальномер для береговой артиллерии. Он предложил его родной армии совершенно безвозмездно, но почему-то в тот момент армии этот прибор оказался не нужен. В сложившейся ситуации Льюис не без оснований подозревал происки Крозье. Но делать было нечего, лейтенант пожал плечами и продал патент фирме Driggs-Seabury. Еще через десять лет американские военные начали закупать дальномер системы Льюиса за вполне солидные деньги, включая роялти конструктора.
К этому времени Льюис уже немного подрос в чинах и был направлен в Европу для изучения ситуации со стрелковым оружием и боеприпасами в иностранных армиях. Итоговый отчет Льюиса был обширным и острым. Льюис писал, что США почти на десять лет отстают от других стран в области создания современного стрелкового оружия и понимания, какое оружие нужно и зачем. При этом он указывал, что причиной является даже не недостаток финансирования со стороны конгресса, а работа Департамента Вооружений.
США уже тогда были демократичной страной, поэтому любителя горькой правды всего лишь несколько лет пинали по всяким проходным должностям, прежде чем в 1907 году назначить директором вновь созданной артиллерийской школы. Именно тогда Айзек Льюис заинтересовался конструкцией пулемета МакКлина. Сам пулемет был довольно несовершенен, но в некоторых конструктивных решениях Льюис увидел большой потенциал. Итогом нескольких лет напряженной работы стал новый легкий пулемет с дисковым питанием и газоотводной автоматикой и принудительным воздушным охлаждением ствола (схожая система была использована в ранних вариантах российского пулемета «Печенег»).
Поскольку к этому времени Крозье уже дорос до бригадного генерала и должности Chief of Ordnance, Льюис, как нормальный герой, попытался пойти в обход и через Леонарда Вуда, начальника штаба армии США, устроить испытания своего пулемета в обход обычной системы. Но ни результаты этих испытаний, ни даже устроенный Льюисом полет в летной школе, в ходе которого с армейского самолета впервые обстреляли наземную цель, не смогли перебороть мнение Департамента вооружений. Там настаивали, что во-первых, только результаты утвержденных ими испытаний могут быть приняты во внимание, а во-вторых, армия уже несколько лет назад приняла на вооружение легкий пулемет Benet-Mercie.
В итоге, устав получать отказы, полковник Льюис ушел в отставку и отправился по уже проторенному Хайремом Максимом пути, в Европу. Первоначально производство планировалось развернуть в бельгийском Льеже, но наладить его до начала Первой мировой толком не успели. Зато это удалось британской компании Birmingham Small Arms (BSA), уже в середине 1913 года выпустившей первые образцы льюисов. В Европе пока еще был мир, и поэтому новые пулеметы предлагались всем подряд… но уже через несколько месяцев один из продажных менеджеров BSA едва успел выехать из Германии. Еще через несколько дней первые прототипы льюисов под бельгийский патрон 7,65×53 мм открыли свой счет в Первой мировой. За характерный звук стрельбы, а также возможность быстрого маневра и размещения там, где нельзя было установить тогдашние громоздкие станковые пулеметы, немецкие солдаты прозвали новый пулемет Belgian Rattlesnake (бельгийская гремучая змея).
В СССР на стрелковом полигоне ГАУ КА льюис под британский патрон испытали 1 июля 1941 года, сравнив его с ДП. Впрочем, эти испытания заслуживают отдельного рассказа, пока же ограничимся замечанием, что «старик» показал себя вполне достойно, а кое в чем даже превзошел пулемет Дегтярева.
